Безродная Мария

Биография

Мария Владимировна Безродная
Родилась 09.06.1984 г. в г. Саки, Крымской области
В 2004 году закончила Государственную школу-студию (ВУЗ) при Крымском академическом русском драматическом театре им. Горького, г. Симферополь, специальность «театральное мастерство»
С июля 2004 г. – в труппе Севастопольского городского театра для детей и молодёжи (с 2015 г. – Севастопольский театр юного зрителя).

«Я человек, жадный до работы и вовсе не капризный»

 Мария Безродная служит в Севастопольском театре юного зрителя четверть века и за это время создала галерею ярких, запоминающихся образов – и в постановках классического репертуара, и в сказках, и в спектаклях по пьесам наших современников.
Мы сегодня поговорим лишь о некоторых из её актёрских работ.
– Спектакль «Марусино сердце» - пронзительный в своей доверительной простоте рассказ о жизни Героя Советского Союза Марии Карповны Байды, женщины поистине легендарной судьбы. Вы играете заглавную роль, причём играете так, что зрители верят каждому вашему слову, каждому жесту…
– Я знала, что я играю, кого я играю, для чего и для кого я играю. Мне не нужно было «погружаться в эпоху», мне не нужно было домысливать, придумывать для себя что-то… Это семейное: один мой дед – военный лётчик – охранял небо над Ливадией во время Ялтинской конференции, другой дед, в Белоруссии, помогал партизанам, носил продукты бойцам отряда Константина Заслонова. Я с этим росла, мне не нужно было в себе что-то искать, изобретать какие-то психологические ходы… Но я ужасно волновалась и сейчас волнуюсь перед каждым спектаклем, и первая сцена – когда мою героиню принимают в комсомол – вся на нервах… Даже сцена допроса и избиения Маруси в концлагере даётся мне гораздо легче, просто как отдых – для зрителей всё происходящее на сцене выглядит эффектно, но для меня гораздо большего напряжения требуют другие эпизоды… Я не сумею заплакать на сцене, как это делают мастера – в любой момент. Но есть три темы, которые всегда вызывают во мне бурю эмоций и слёзы: мама, война, дети. Так что «играть» не приходится – всё жизненно и достоверно.
Долго искали внешний образ, добивались сходства. Наш виртуозный гримёр, Ирина Анатольевна Авуева, причёсывала меня сорок минут. Учитывали все детали – разлёт бровей, форму глаз…
Родные моей героини – сразу после спектакля, нас даже не познакомили, во всяком случае, я уловила только, что здесь родственники Марии Карповны из Севастополя, Симферополя и Джанкоя, мы просто держались за руки и вместе плакали. Это было высшее признание. А малыши смотрели на меня с открытыми ртами и широко распахнутыми глазами, они верили, что я – это и есть Мария Карповна.
Были на спектаклях и курьёзы. По ходу действия мне приходится уползать за кулисы, так вот в одном из спектаклей я приползла в гримерку в лопнувших по шву штанах. И тут же нужно было появится на сцене. Даже не берусь описывать ужас наших костюмеров…  Смогла как-то стоять боком, переломала все мизансцены к полному недоумению своих партнёров, но в зале не заметили ничего. Вообще скажу, что я «королева вводов», на сцене ориентируюсь мгновенно, смутить меня, расколоть меня невозможно. Если все мои роли до «Марусиного сердца» были подобны ступенькам, то роль Маруси Карповой – целый лестничный пролёт. Но я вижу, как порой мне не хватает мастерства, техники,  каких-то специальных познаний и умений; вообще я очень спокойно и трезво оцениваю свои способности и достижения.
 – А ваша Феклуша в «Грозе»? Как этот образ рождался?
 – Когда проходили первые читки, режиссёр предложил артистам роли на выбор, и всем хотелось читать либо текст Катерины, либо Кабанихи. Так Феклуша досталась мне, хотя обычно эту роль дают артисткам постарше. Сперва нам давали бутафорскую еду, и я никак не могла сыграть так, как надо было бы сыграть. Когда появилась настоящая еда – яблоко, варенье – стало проще. Но всё с риском для жизни – действительно, могу увлечься и подавиться. Удалось «расфокусировать» глаза – каждый глаз у Феклуши живёт своей особой жизнью, это очень забавно наблюдать из зрительного зала. У Островского Феклуша, безусловно, достаточно комический типаж, но не карикатура – таких людей, кстати, хватает и в нашей сегодняшней жизни. Играла параллельно Настасью Филипповну в «Идиоте», там многое значили красивые руки, и жертвовать своим шикарным маникюром мне не хотелось. Нашли выход – надели Феклуше на пальцы такие бежевые медицинские колпачки, просто здорово получилось!
– Не могу не спросить о роли адмиральши Екатерины Тимофеевны в спектакле «Море Лазарева».
– Во-первых, оказалось, что держать идеально ровную спину – как дама из высшего общества – необычайно трудно. «Аршин проглотила» - это всё-таки не про меня. Во-вторых, текста у супруги Лазарева совсем немного, значит, нужно было искать другой способ себя выразить – гримасы не годятся, руки не играют. Глаза! Думаю, у меня получилось.   
… Не гонюсь за главными ролями и готова играть хоть в массовке, я человек жадный до работы и вовсе не капризный. Но мне должно быть интересно, я должна хорошо понимать свою задачу, открывать для себя что-то новое, чувствовать, что работаю на перспективу, что мы делаем хороший спектакль. Но мечта о роли у меня есть – хотела бы сыграть высокую античную трагедию, Медею, проверить свои силы.

P.S. У Владимира Набокова есть такая поэтическая строка: «… и для ума внимательного нет границы – там, где поставил точку я…»
У каждого текста есть время написания, дата – но жизнь продолжается, артисты выходят на сцену, подводить какие-то итоги совершенно преждевременно. Вот и мы не ставим точку! Напротив – предлагаем всем друзьям театра, поклонникам таланта наших артистов, своими глазами, из зрительного зала следить за тем, что по совершенно понятным причинам не могло быть отражено в нашем небольшом интервью.

Спектакли Севастопольского театра юного зрителя