«Универсальная личность в искусстве». Э. Т. А. Гофману – 245 лет

    Возможно, Гофман родился слишком поздно: по масштабам своих дарований он приближается к титанам эпохи Возрождения. Способный музыкант и композитор. Одаренный художник. Великий писатель. А еще – высокообразованный и добросовестный юрист, честный судья, мыслитель с независимыми и передовыми политическими взглядами. Слишком много талантов! Не случайно потомки назвали Гофмана «универсальной личностью в искусстве».

    Эрнст Теодор Амадей Гофман (21.01.1776 – 24.06.1822) при всей своей уникальной одарённости никогда не был ни богат, ни удачлив, ни признан и прославлен при жизни. Он не знал родительской ласки: воспитывался в доме дядюшки, с которым его роднило только одно – страстная любовь к музыке. Он стал юристом и чиновником, но государственная служба приносила малый доход и большие неприятности. Он был очень болезненным человеком, причём слабое здоровье подтачивалось неумеренным потреблением вина. Ему, правда, очень повезло с женой (полька Михалина оказалась заботливой, терпеливой и любящей женщиной), но довелось пережить раннюю смерть единственной дочери…

    «Сейчас, когда создания Гофмана признаны бесспорной художественной ценностью, об этом блестящем, в высшей степени оригинальном писателе можно говорить объективно, без полемической запальчивости и без оглядок на односторонние, подчас уничижающие оценки даже таких высоких судей, как Гёте и Гегель, Людвиг Бёрне и Вальтер Скотт. Впрочем, у Гофмана были и могучие защитники, среди них Герцен и Белинский, Гейне и Бальзак», – читаем мы в предисловии к произведениям Гофмана, собранным в 78-м томе БВЛ. И далее следует бесспорный вывод: «В немецком романтизме не было художника более сложного и противоречивого, и вместе с тем более своеобразного, чем Гофман».

    Нам придётся сейчас оставить за рамками всё, что Гофман сделал в музыке и живописи, да и на сколько-нибудь обстоятельный обзор его литературного (обширного и разнообразного!) наследия мы претендовать никак не можем.

    Три замечательные повести Э.Т. А. Гофмана особо любимы в России – это общепризнанный факт – причём еще с 30-х годов XIX века.

    «Золотой горшок» (1814) – сегодня мы читаем это произведение в блистательном переводе выдающегося русского мыслителя, поэта и мистика Владимира Сергеевича Соловьёва (1853 – 1900). Особенность фантастического мира, созданного Гофманом, в тесном переплетении и взаимопроникновении реального, обыденного, заурядного и волшебного, мистического, таинственного, пугающего и непреодолимо манящего. Серое и убогое существование у Гофмана всегда имеет оборотной стороной загадку и чудо, и каждый волен сделать свой жизненный выбор. Главный герой повести – романтический неудачник, поэтическая натура, бедный студент Ансельм – проходит через самые невообразимые приключения и испытания. Финал повести не случайно сравнивают с пробуждением от чудесного сна. Ансельм женится на своей возлюбленной Серпентине и получает предмет своих мечтаний – золотой горшок, служащий символом тихого, сытого и благонамеренного мещанского благополучия. Сказка закончилась!

    «Крошка Цахес по прозванию Циннобер» (1818) – это вершина политической сатиры Гофмана. Маленький отвратительный уродец (альраун) получает от легкомысленной феи особый дар – три огненных волоска. И вот уже, как в кривом зеркале, безобразного глупца принимают за мудрого красавца, Цахес становится всесильным министром в карликовом немецком княжестве и готовится жениться на очаровательной девушке. Студент Бальтазар (вариант уже знакомого нам Ансельма) борется за свою любовь; в итоге Цахес лишается волшебной силы и тонет в ночном горшке. Но что ждет романтического студента и его возлюбленную? Тихое, сытое и благонамеренное мещанское благополучие! Добрый волшебник Альпанус дарит молодой паре кухню, где ничто не пригорает, и хорошую погоду в дни большой стирки…

    «Щелкунчик и Мышиный король» (1816) – самая чудесная, самая новогодняя сказка Гофмана. Её аутентичный текст показался слишком сложным уже первым читателям. Известно, например, что Мариус Петипа, написавший либретто для гениального балета Петра Ильича Чайковского, использовал «облегченный» вариант «Щелкунчика», написанный Александром Дюма-отцом. Кстати, только после появления балета немецкое слово Nussknacker на русский язык переводится как Щелкунчик: в первых переводах фигурировали Щелкун и господин Щелкушка.

    Волшебный мир Гофмана исключительно интересен и привлекателен для воплощения на экране и сцене. О «Щелкунчике» не приходится даже говорить – это тема для большой статьи. Кстати, любопытно, что «Золотой горшок» послужил литературной основой для создания двух опер, а спектакль «Крошка Цахес» в 2019 году был поставлен в Московском драматическом театре им. М.Н. Ермоловой. К названным выше сказкам великого немецкого романтика не раз обращался и Санкт-Петербургский театр юного зрителя им. А.А. Брянцева.

    Прав литературовед и переводчик И.В. Миримский, сказавший о Гофмане: «Он не дописал свою колоссальную фреску, но всё в ней, что было согрето искренним чувством скорби о страдающем человеке, ненавистью к врагам свободы, красоты и правды, сияет до сих пор удивительным светом и волнует сердца и умы людей».

Игорь Азаров,
руководитель литературно-драматургической частью