«Он нам родной». Фридриху Шиллеру — 260 лет.

    Первая половина 30-х, ближе к середине. Сталин смотрит в театре спектакль «Хлеб» Владимира Киршона. Автор очень надеялся, что по окончании представления его пригласят в правительственную ложу, но этого не произошло, Сталин молча уехал. На другой день Киршон оказался в гостях у Горького. Приехал и Сталин. Набравшись смелости, Киршон подошел к вождю:

    -- Товарищ Сталин, вчера вы смотрели спектакль «Хлеб». Я автор и хотел бы знать ваше мнение. 
Он получил исчерпывающий ответ:

    -- В тринадцать лет я в театре смотрел трагедию Шиллера «Разбойники». Помню до сих пор почти наизусть. А спектакль «Хлеб»… нет, не помню!»

    На рубеже XIX — XX веков драматургия Шиллера была исключительно востребованной русским театром и восторженно принималась публикой.

    Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер (10.11. 1759 — 9. 05. 1805) не мог похвастаться знатностью рода. На самого способного выпускника латинской школы обратил внимание герцог Карл Евгений Вюртембергский и определил своего подающего надежды юного подданного в военную академию, хотя Шиллер тогда мечтал о карьере священника. Юноша надежд герцога не оправдал: метался между факультетами (юрист, медик) и учился плохо. В итоге Карл Евгений назначил Шиллера полковым врачом, но с грошовым жалованием и без права на офицерский чин. А Шиллер тогда как раз заканчивал свою первую драму — «Разбойники». Правда, барон Вольфганг фон Дальберг, директор театра в Мангейме, попросил юного автора перенести действие пьесы в прошлое и смягчить или вообще удалить ряд «смелых» реплик. Ну, к примеру, таких: «Пропади пропадом этот хилый век кастратов, способных только смаковать подвиги былых времен!» Шиллер пошел на некоторые уступки, и 13 января 1782 года в театре Мангейма состоялась премьера «Разбойников», совершенно триумфальная. Карл Евгений Вюртембергский был разгневан: за самовольную отлучку из Штутгарта в Мангейм он отправил полкового врача Шиллера под арест, на гауптвахту — со строжайшим запретом писать обо всем, кроме медицины. Но и начинающий драматург отличался взрывным темпераментом: 22 сентября 1782 года, с парой талеров в кармане, сменой белья и рукописью трагедии «Коварство и любовь», Шиллер бежит из герцогства Вюртемберг в маркграфство Пфальц, в Мангейм.

    Первые пьесы Фридриха Шиллера — «Разбойники» (1781), «Заговор Фиеско в Генуе» (1782), «Коварство и любовь» (1783) — это дань литературному направлению «Буря и натиск», «штюрмерская» (т.е. бунтарская) драматургия. Штюрмерство было немецкой реакцией на кризис эпохи Просвещения: «эра разума» практически ничего не изменила в Германии, раздробленной на четыре десятка маленьких и крохотных феодальных государств. Тираны, возможно, стали культурнее, но остались тиранами. Хотелось же решительных, радикальных перемен! В «Разбойниках» один из героев так и говорит: «Представьте меня во главе войска таких молодцов, как я, и Германия станет республикой, перед которой и Рим, и Спарта покажутся женскими монастырями!»

    Конечно, республиканский радикализм раннего Шиллера вызывал восторг у молодежи. А в 1792 году революционный Конвент в Париже присвоил Шиллеру звание «почетного гражданина Французской республики»! 
Но Шиллер не мог не понимать, что республиканский романтизм, даже в утонченно-литературном виде, его не накормит и всё менее уместен в текущих исторических условиях его родины. Во всяком случае, хронически нуждаясь в деньгах, Шиллер с благодарностью принимал помощь от принца-регента Дании Фредерика. 
Последним истинно «тираноборческим» произведением Шиллера была трагедия «Дон Карлос» (1783 — 1787). И не случайно по предложению Горького и Блока именно этой «почти революционной» пьесой в феврале 1918 года открылся Большой драматический театр.

    Вообще Шиллер оказался очень близок именно романтическому, ждущему революционных перемен, чуткому к любой фальши и несправедливости русскому сердцу. «Шиллер, действительно, вошел в плоть и кровь русского общества, — писал Достоевский. — Мы воспитались на нем, он нам родной и во многом отразился на нашем развитии». И такие слова о Шиллере можно найти у Федора Михайловича: Шиллер «в душу русскую всосался, клеймо в ней оставил, почти период в истории нашего развития обозначил». Но вывод Достоевский делает несколько неожиданный: «… В европейских литературах были громадной величины художественные гении — Шекспиры, Сервантесы , Шиллеры. Но укажите на одного из этих великих гениев, который бы обладал такою способностью всемирной отзывчивости, как наш Пушкин». Вряд ли с этим утверждением можно спорить.

    Поздние драмы Шиллера достаточно далеки от его «штюрмерского» дебюта. На смену прозе, яркой и грубоватой, приходит изысканно-классический стих. Психологическая прорисовка образов стала виртуозной, но революционный запал ранних лет пошел на спад. Шиллер и его друг Гёте привольно обретались в Веймаре, при дворе великого герцога Саксен-Веймар-Эйзенахского Карла Августа, который пожаловал Шиллеру дворянство — так «почетный гражданин Французской республики» получил возможность втиснуть между своими именем и фамилией престижное «фон». Одним из последних драматургических шедевров Шиллера стала трагедия «Мария Стюарт» (1800), в которой привлекает, конечно, не весьма условная историческая достоверность, а изощренная психологическая дуэль двух незаурядных женщин. Большим успехом пользовались шиллеровские драмы «Орлеанская дева» (1801) и «Вильгельм Телль» (1804).

    Но всему свое время, и представить драматургию Шиллера на современной российской сцене непросто. Слишком длинно, откровенно говоря, скучновато и нравоучительно. Очень добротная, даже талантливая «адаптация» шиллеровской «Марии Стюарт», которую для московского «Современника» поставил Римас Туминас  — спектакль «Играем...Шиллера» с Мариной Неёловой и Игорем Квашой, — это, пожалуй, и всё. Долгая сценическая судьба этой постановке суждена не была.

    Любопытно, что ставили драмы Шиллера и ТЮЗы — но в своей довоенной истории: в 30-е годы «Коварство и любовь» показывали в Одесском театре для детей и в ТЮЗе Баку, в те же годы в Киеве для юных зрителей был поставлен «Вильгельм Телль».

    Впрочем, в Казахском ТЮЗе им. Мусрепова спектакль «Коварство и любовь» ставил не так давно Роман Виктюк. На казахском языке...

Игорь Азаров,

заведующий литературной частью СевТЮЗа