Главный одессит русской литературы. Исааку Бабелю -- 125 лет

"Жил себе невинный холостяк, как птица на ветке, -- и вот он погиб через глупость..." При обыске у Бабеля изъяли книгу с дарственной надписью ее автора -- Троцкого. Лев Давыдович писал Исааку Эммануиловичу: "Лучшему русскому писателю Ис. Эм. Бабелю". Только одного этого в те времена вполне хватало на арест и пулю. Сразу оговоримся, что не был Бабель ни невинным, ни холостяком, ни русским... Он даже Бабелем, собственно говоря, не являлся. А "лучшим писателем" был? Вопрос спорный. Может, на тот момент и был! 
 Бабель ( первоначально Бобель) появился на свет в Одессе, в достаточно зажиточной еврейской семье ровно 125 лет назад -- 12 июля 1894 года. Всезнающая Википедия предваряет информацию о нем таким красноречивым вступлением: "Биография Бабеля имеет ряд пробелов и неточностей, связанных с тем, что соответствующие записи, оставленные самим писателем, во многом являются приукрашенными, измененными или даже "чистым вымыслом" в соответствии с художественным замыслом или политическим диктатом времени". А времена были, как мы знаем, ну очень лихие... 

Забавная биографическая деталь: свои первые рассказы Исаак Бабель написал на французском языке. Думаю, нет большой потери в том, что эти "пробы пера" не сохранились. 

Но по-русски он писал в самом деле хорошо! Дебют -- 1913 год, рассказ "Старый Шлойме", опубликованный в киевском журнале "Огни". Совершенно естественно, что Бабель вступил в литературу как ученик и последователь Шолом-Алейхема. С 1916 года начинается дружба и сотрудничество Бабеля и Максима Горького, рассказы Бабеля печатаются в горьковском журнале "Летопись". 

Видимо, совершенно неожиданно для себя Бабель оказывается на Румынском фронте, в окопах Первой мировой. Дезертирует при первом же удобном случае и... становится сотрудником ЧК, даже принимает участие в каких-то весьма сомнительных с точки зрения морали и законности мероприятиях этого "меча революции". Новый этап в его жизни начинается весной 1920 года -- по рекомендации уже очень влиятельного Михаила Кольцова наш герой под именем Кирилла Лютова (вряд ли Будённый был рад еврею в своем окружении) оказывается военным корреспондентом в Первой конной. Итог -- знаменитый сборник "Конармия", впервые опубликованный в 1926-м, а затем переиздававшийся с изменениями и дополнениями. Из пятидесяти задуманных новелл свет увидели лишь тридцать семь -- и не без труда. "Конники" были в бешенстве. Не в переносном, а в самом прямом смысле слова крови автора требовали Буденный, Тимошенко, Щаденко. Чем им не угодил Бабель? Исаак Эммануилович с ужасом, восторгом и детской непосредственностью, слишком уж натуралистично описал быт и нравы буденновского воинства, включавших и гордую удаль, и откровенное зверство. 

Внук писателя, Андрей Малаев-Бабель поясняет: "Конармия" это провальная кампания конницы Буденного в Польше, за которую лично отвечал Сталин". Злоязычный, конфликтный Виктор Шкловский подлил тогда масла в огонь: "Бабель увидел Россию так, как мог ее увидеть французский писатель, прикомандированный к армии Наполеона". От очень больших неприятностей Бабеля спас Горький, оценивший "Конармию" весьма высоко. И Сталин "конников" угомонил, спустил дело на тормозах, бросив характерную фразу: "Да этот вертлявый писатель просто не понимает, о чем он пишет".  

"Конармия" сегодня интересна, скорее, как исторический документ, свидетельство эпохи. Истинным литературным шедевром оказались "Одесские рассказы" Бабеля, вышедшие в 1931 году. "Папаша, пожалуйста, закусывайте и выпивайте, пусть вас не волнует этих глупостей" -- неповторимый язык Одессы! С одной стороны, вроде бы правы критики Бабеля: автор в романтическом свете преподносит жизнь по сути дела жуликов и уголовников, городского дна, еврейской шпаны, а главный герой "Одесских рассказов" Беня Крик "списан" с вполне реального бандита Мишки Япончика. С другой стороны, именно Бабеля признали творцом "одесского юмора", персонажи этих рассказов ( иногда их называют "романтическим изгоями") вызывают симпатию и сочувствие -- всё, кроме осуждения или неприязни. Если верно утверждение, что русская классическая литература "вышла из "Шинели" Гоголя", то еще более верно утверждение о том, что вся "южнорусская школа" -- а это Ильф и Петров, Катаев и Олеша, Светлов и Паустовский -- если не прямые ученики, то в значительной степени последователи Исаака Бабеля.

Можно не сомневаться: ни Остапа Бендера, ни самых удачных монологов Жванецкого, ни колоритных персонажей старой Одессы в сериале "Ликвидация" без образов и словечек из рассказов Бабеля просто не могло бы быть.

Бабель считался вполне успешным советским писателем. Он любил повторять: "Со мной не случатся две неприятности. Я не забеременею и меня не арестуют". Когда умер его главный заступник, Бабель скорректировал этот девиз так, речь идет об аресте: "При жизни старика (т.е. Горького) это было невозможно. А теперь это все же затруднительно." 

Исаак Эммануилович нашел себе нового всесильного покровителя -- наркома внутренних дел Николая Ежова. Точнее, было так: супруга наркома, Евгения Фейгинберг-Гладун-Ежова, содержала нечто вроде богемного салона, где собирались Бабель, Михоэлс, Утесов... Бабель даже считался любовником этой "светской львицы". Надежда Мандельштам вспоминала потом свой разговор с Бабелем. Она спросила, зачем Исаак Эммануилович ходит к Ежовым. Бабель ответил так: "Чтобы потянуть носом: чем пахнет?" Он был уверен, что может с близкого расстояния, в полном комфорте и с гарантией личной безопасности изучать этот террариум... Илья Эренбург как-то заметил, что Бабель "был падок на жизнь". Важно уточнить -- на шикарную, сытую, привольную жизнь. 

Но тут ситуация резко изменилась. Наркомат внутренних дел возглавил Лаврентий Берия. Арестовали Ежова. Евгения Соломоновна, супруга экс-наркома, по официальной версии, покончила с собой, якобы отравилась снотворным. Ее связь с иностранными разведками сейчас уже никем всерьез не оспаривается. Через месяц на даче в Переделкино "взяли" Бабеля, это было ранее утро 16 мая 1939 года. При аресте были изъяты 15 папок с рукописями, 11 записных книжек и 7 блокнотов. Весь этот архив, увы, бесследно исчез. Бабель оказался в печально известной Сухановской тюрьме, его избивал тупой садист Борис Родос, параллельно "работавший" с Мейерхольдом. Бабель признал себя австрийским и французским шпионом, троцкистом, готовившим террористические акты, под пытками он оговорил десятки человек. У него, впрочем, хватило мужества на суде отказаться от всех выбитых Родосом признаний, но это никак не повлияло на приговор. Бабеля расстреляли 27 января 1940 года, 2 февраля был казнен Михаил Кольцов, давний друг и покровитель Бабеля, а 4 февраля пулю в затылок получил "сдавший" писателя Николай Ежов. 

"Бабель, как и Пильняк, пали жертвой своих обширных связей во властных структурах. Большие люди помогали пробиться им в советскую элиту, -- пишет современный российский биограф Бабеля. -- Не с теми связались. Оказались замешанными в нечистоплотные игры бывших революционеров, от которых отчетливо пахло изменой Родине". Оставим категоричность суждений на совести написавшего это, хотя, возможно, нет дыма без огня. Бабель в самом деле заигрался в политику и за это заплатил жизнью. 

Пусть историки грядущих времен будут более объективны. Мы же перечитаем "Одесские рассказы" и, насладившись, в очередной раз скажем: "Эх, какого человека, какого прекрасного писателя погубили!" 
 Реабилитирован Исаак Эммануилович Бабель был в 1954 году -- при активном участии Константина Паустовского и Ильи Эренбурга.